Извлечения о ПермиXIX века из «Дорожных записок на путииз Тамбовской губернии в Сибирь»П. И. Мельникова (Андрея Печерского).
Из книги: Полное собрание сочинений. Изданiе второе. С.-Петербургъ, Издание Т-ваА. Ф. Марксъ. Приложенiе къ журналу «Нива» на 1909 г. Томъ седьмой, с. 514 – 573.
Примечание Т. Харитонова: Дорожные записки П. Мельникова впервые печатались в «Отечественных записках» в 1839 (томаVI и VII),1840 (тома IX, XI, XII и XIII),1841 (томаXV и XVIII) и 1842 (XX) гг., в томеXXI за1842 г. Для пермского краеведа интерес могут представлять письма Мельникова в томах «Отечественных записок» с IX по XXI. Кстати, «Дорожные записки…» – это первый литературный опыт П. И. Мельникова, позже известного как Мельников-Печерский.
«Дорожные записки…» позднее были напечатаны в двенадцатом томе «Полного собрания сочинений П. И. Мельникова (Андрея Печерского)» (СПб.-М., 1898). Второе издание выходило в седьмом томе «Полного собрания сочинений П. И. Мельникова (Андрея Печерского)», шедшего приложением к журналу «Нива», 1909 г.
Статья III. Въезд в Пермскую губернию. Оханск и Кама. Дорога в Пермь. Начало Перми. Пристань. Монастырь и памятники. Ермаково оружие. Дорога к устью Чусовой. Чусовая. Полазна
Ступив на левый берег Камы, мы былив Пермском уезде; с верстуот берега идет дорога песчаная по тем местам, которые весною покрываются водою. Проехав эту версту, мы нашли опять прекрасную гальковую дорогу и совершенноне заметили, как доехали до Югокамского завода. Этот заводне слишком значителен в сравнениис другими уральскими заводами. Он основан в 1746 годуи принадлежит княгине Бутеро.
Мы проехали лес, поднялись на гору,и глазам нашим представилась Пермь. Почти вся она скрыта была за бульваром, который идет от Московской заставы направо до Кунгурского выезда. Сквозь пушистые березы кое-где мелькали домики и, показавшись на одну минуту, будто прятались в ветвях.Я взглянулна Пермь: налево стояло красивое здание Александровской больницы: богатая чугунная решетка, окружавшая это здание, еще более увеличивала красоту его. Взглянув на этот дом, я подумал, что Пермь, должно быть, очень красивый город, но впоследствии узнал, что это здание, точно так же, как и здание училища детей канцелярских служителей, находящееся у Сибирской заставы, были не больше, как хитрость пермских жителей, выстроивших такие дома у заставы для того, чтобы с первого взгляда поразить приезжего красотою и отвлечь внимание его от прочего строения, весьма незатейливого. Прямо над домами возвышалась церковь неизвестной архитектуры. Это собор, или монастырь, как угодно назовите, – это будет все равно.
Пермь, единственный губернский город, стоящий на Каме, расположен на левом, возвышенном берегу этой реки, в 18 верстах ниже устья реки Чусовой. Он выстроен правильно, можно сказать, правильнее Нью-Йорка: ровные, большие кварталы, прямое и параллельное направление улиц и переулков бросаются в глаза при первом взгляде каждому приезжему и вместес тем свидетельствуют о недавнем основании этого города. Прежде на месте Перми была деревня, принадлежавшая к огромному имению баронов Строгоновых; в 1723 году главный правитель казанских и сибирских заводов, Дегенин, построил, по повелению Петра Великого, здесь медеплавильный завод, который назван был Егошихинским, по имени речки, на которой был основан. До царствования Елизаветы Петровны он принадлежал казне, а императрица Елизавета пожаловала его канцлеру графу Воронцову, которому он и принадлежалдо самого основания Перми.
В 1780 году казанский губернатор князь П. М. Мещерский,во время проезда из Казанив провинциальныйгород Соликамск, осматривал этот завод. Ему понравилось его местоположение, и он представил государыне об устройствена этом месте губернского города для предположенного Пермского наместничества. Екатерина была согласна, и в 1781 году Егошихинский завод превращен был в главный город Пермского наместничества и получил название Перми. Обстроился он скоро, так что через 10 лет после своего начала он занималстолько же пространства, сколько и теперь.
Местоположение Перми выгодно и красиво. Между двух довольно высоких гор, находящихся на берегу Камы, образуется ложбина, возвышенная сажен на 15 от уровня реки. С одной стороны эта ложбина омывается речкою Егошихою и ручьем, которому пермские выдумщики нашлись дать название классического Стикса, а с другой — речкою Данилихою, в которой найдены были слабые признаки золотого песка. На этой-то ровной ложбине расположен город.
Незначительность возвышения над рекою была очень удобна для устройства пристани. На пермской пристани выгрузка товаров легка, и суда могут быть нагружаемы с большею скоростью, нежели на другихкаких-нибудь пристанях. Здесь более всего заслуживает внимания сгрузка чая и других китайских товаров, которые, так же, как и произведения Сибири, везутся до Перми сухим путем, а здесь нагружаются в барки для сплава на нижегородскую ярмарку. Эта операция обыкновенно производится в конце июня, между 20 и30 числом. Тогда деятельность на набережной улице, в другое время безжизненной и совершенно пустой, увеличивается; толпы рабочих людей покрывают берег и барки. Кроме этого времени деятельность на пристани бывает еще в то время, когда приходит соляной караван: в пермские запасные магазины ежегодно доставляется из соляных промыслов, казенных и частных, до 404.000 пудов соли. Вскоре после вскрытия реки приходят ладьи с солью,и начинается выгрузка. Тогда из окружных селений стекаются женщины, которые за довольно хорошую цену носят кулями соль из ладейв магазины.
В другое время пристань совершенно пуста, и вы, сидя в ротонде, устроенной над рекою, смотрите хоть целый день на Каму,не увидитена ней ничего, кроме рыбачьих лодок. С этой ротонды вид очень хорош. Кама у вас под ногами; там, на противоположном берегу, лес и пустыня; направо, вдали, высокая и крутая гора, будто опаленная молнией: ни одной былинки не растетна скате ее. Под этой горой расположен завод Мотовилихинский; далее, за этою горою, на берегу Камы, которая от нее заворачивает на север, идут те же пустые леса, а за ними вдали виден зеленеющийся правый берег Чусовой. Этот берег, покрытый пашнями и по высоте своей господствующий над лесами, резко отличается от них;в мрачной раме пустыни он как будто улыбается и, окруженный угрюмыми лесами, кажется как бы светлою мыслью в омраченной душе ожесточенного грешника.
Я был в монастыре.В этом монастыре живет епархиальный епископ; викарий его находится в Екатеринбурге. Монастырь, находящийся в Перми, первоначально был построен в 1570 годуна устье реки Выскорки (около Соликамска) зажиточным человеком Максимом Строгоновым и, пользуясь доходами с соляных Дедюхинских промыслов, отданных в пользу его Строгоновыми, был чрезвычайно богат. В 1775 году он был переведен в Соликамск, а в 1781 году – в новый город Пермь. В теплой церкви этого монастыря, сооруженной во имя св. Стефана Великопермского, иконостас сделан из мрамора темно-кофейного цвета. Находясь в темной церкви, он не имеет хорошего вида. Я уже после узнал, что он мраморный;в первый раз, когда я былв церкви,я принял его за простой, деревянный старый иконостас, подобный тем, какие бывают в старинных церквах. В ограде монастыря есть кладбище, и на нем много красивых чугунных и мраморных памятников, которые здесь, по своей дешевизне, не редкость.
Здешняя гимназия довольно обширна для Перми. В ней обращает на себя внимание так называемое ермаково оружие, привезенное сюда из Екатеринбургского арсенала. Это оружие состоит: а) из железного большого ружья, весом фунтов в 60, с замкоми деревянною ложею; б) из двух чугунных пушек, одна длиною аршина в 2Ѕ, другая в 2, с узкими дулами, так что их надобно заряжать ружейною пулею; в) из фитиля. Большое ружье украшено резьбою в виде чешуи и насечками. Никаких доказательств нет, однако, чтобы это оружие принадлежало завоевателю Сибири. Надобно заметить, что Ермак живет в памяти жителей Пермской губернии; много преданий и песено нем сохранилось до сих пор. В селахи деревняху всякого зажиточного крестьянина, у всякого священника вы встретите портрет Ермака, рисованный большею частью на железе. Ермак изображается на этих портретах в кольчуге, иногда в шишаке,с золотою медалью на груди. Приписывая своему герою чудесные деяния, сибиряки хотят освятить его именем всякую старинную вещь; и потому каждый из них, имеющий у себя старинную пищаль или какое-нибудь другое оружие, называет его ермаковым, и готов пожертвовать всем, чем вам угодно, чтобы только уверить вас, что ружье, валяющееся у негов пыли, было прежде в руках Ермака, или, по крайней мере, у кого-нибудьиз его сподвижников. Таким образом, 3 пищали, которые я виделв Кунгуреу купцов Пиликиных, выдаются тоже за ермаковы.Я не думаю даже, чтобы это оружие можно было отнести и к началуXVII века, – разве к концу его. Вероятно, оно было прежде в острожкахи крепостях,во множестве находившихся в Пермской губернии для защиты от набегов башкирцев.
Первый из заводов, встретившийся нам на пути, был Мотовилихинский, казенный, медеплавильный. Он находится в 4 верстахот города,на речках Большой и Малой Мотовилихах и ручье Иве, и расположен между двух гор, из которых одна отделяет его от города,а другая находится выше по течению Камы. Мотовилихинский завод основан в 1736 году по указу Государственного Берг-Директориума на землях баронов Строгоновых и пошелв ход в 1738 году.По управлениюон зависитот казенного Юговского завода, находящегося также в Пермском уезде. Медную руду, впрочем, очень бедную, достают в шахтах, находящихся около Перми.
Мотовилихинский завод. Конец XIX века
Далее автор проследовал по старому Соликамскому тракту до Соликамска, откуда по Каме и левобережью Камы вернулся в Пермь.
Статья VIII. Пермь. Наружное устройство города. Промышленность и торговля. Жизнь в Перми. Заключение
В «Вивлиофике» Новикова есть статья о Пермской губернии, – статья небольшая, заключающая в себе некоторые географические сведения об этом крае. В этой статье, писанной лет десять спустя после основания Перми, находится описание этого города. И статьяне устарела! Пермь в продолжение пятидесяти лет почти нисколько не улучшилась,не распространилась.Если вам случилось видеть план Перми – не судите по нем об этом городе: это только проект, проект, который едва ликогда-нибудь приведется в исполнение. Почти половина улиц пермских существует лишь на плане.В Перми только 28 улици переулков. Улицы расположены параллельно с берегом Камы и соединяются одна с другою посредством параллельных переулков, пересекающих улицы под прямыми углами. На улицах выстроены дома на довольно большом расстоянии один от другого;в переулках же (исключая только двух) – нет ни одного дома. Поэтому, с первого взгляда, Пермь представляется городом обширным; но как скоро вы въедетево внутренность ее, увидите какую-то мертвенную пустоту.
В Перми только три церкви: одна в монастыре, другая соборная, третья приходская. Есть еще церкви – на кладбище,в больнице,в тюремном замке, в квартире епархиального архиерея и старообрядческая.О церквив монастыре и ее мраморном иконостасе я уже говорил прежде; прибавлю здесь несколько слов об иконах,в ней находящихся. В холодной церкви они очень обыкновенны, но в теплой довольно замечательны: они строгоновского стиля и хотяне древни,но отличаются красотами неподражаемыми. Особенно хороша икона св. евангелиста Иоанна: в пурпуровой одежде, этот святой, кажется, совсем выходит из золотого поля иконы. Вместе с этим достоинством живописи образ этот не лишени достоинств иконописи. Какой-то ревнитель итальянской живописи, подправляя эти иконы, положил на лица святых румянец и этим, разумеется, испортил все дело. Церковь в доме епархиальных архиереев устроена недавно. В приходской церкви во имя пресвятой Богородицы я встретил несколько устюжского стиля образов, довольно высокой работы. Малочисленность церквей в Перми заставила прихожая позаботиться о распространении этой церкви: выломали в ней стены, построили другие, оставя прежний купол, и увидели, что здание должно скоро развалиться. Не знаю,успели ли предупредить это несчастие. Так какв Перми много поляков, то в ней открыт католический костел. Особого здания для него, впрочем, не существует;он помещаетсяв одномиз больших каменных домов, находящихся на берегу Камы и с каждым часом более и более разрушающихся.
Город обстроен очень незавидно: каменных домов только 40, и из этого небольшого количества едва ли не 20 стоят пустыми. Большая часть их находитсяна берегу Камы, на самом видном и на самом лучшем месте города. Когда Пермь была основана, богатые владельцы окрестных имений и заводов построили по одному или по два дома в новом городе. Эти-то дома, принадлежащие гр. Строгонову,гр. Строгоновой, Лазаревым, Яковлеву, Демидовым, кн. Голицыным и проч., никем, кроме поверенных, не заняты и, пустые, с каждым годом более и более приходят в ветхость.В Перми встретите и такие каменные дома, которые, не быв еще достроены, развалились. Лучшее здание в Перми – Александровская больница; присутственные места и гимназия помещаются в домах посредственных, и, кроме этих домов, во всей Перми нет ни одного порядочного дома. Гостиный двор самого жалкого вида: он чрезвычайно сходен с казанскимдегтярным рядом.
Мостовых в городе нет, и от этого некоторые пермские улицы в ненастное время решительно непроходимы: весною и летом,во время дождей, по главной площади обыкновенно протекает огромный ручей, который часто бывает похож на порядочную речку. Деревянные тротуары не приносят никакой пользы: опасно ступить на них, потому что легко можно от этого переломить ногу. Фонарей на улицахв Пермине знали и не знают,и потомув осенние вечера пешеходам бывает довольно нелегко добираться до своих квартир. Летом в Перми площади и улицы обильно покрываются злаками, зимой снегом, счищать который не имеют обыкновения. Поэтому по обеим сторонам дорог образуются обыкновенно высокие снежные стены, а площади покрываются огромнейшими сугробами. Снегу бывает каждый год в здешней стороне очень много, и потомув Перми маленькие домики, находящиеся близ поля, решительно заносятся им; тогда-тона дворыих приезжаюти приходятне в ворота,а через ворота.
Рассматривая Пермь в отношении промышленном, мы увидим, что и тут состояние этого города едва ли выгодно. Вся пермская промышленность ограничивается канатным производством на фабрике купца Смышляева и кожевенным – в десяти банях, присваивающих себе название заводов. Первое производство поддерживается единственно тем, что в Перми производится грузка сибирских товаров на суда для отправки в Нижний Новгород; вторым же более занимаются выходцы из Кунгура – этого города, в котором всякий житель непременно или кожевенник, или сапожник. Торговля Перми также не в завидном положении. Она страдательная: вся находится в руках вязниковских ходебщиков, в руках офеней, поселяющихся в Пермина время – впредь до обогащения.
Вот в коротких словах образ пермской внутренней торговли. Вязниковский или гороховский мальчик, не имеющийна своей многолюдной, но малоземельной родине хлеба насущного, нанимается в приказчикик ходебщикус книгамии красным товаром. Выходив себе копеечку, он накупает галантерейных вещей и смело отправляется в Пермьза вернейшим барышом. Этот вернейший барыш чрезвычайно велик. Обыкновенно вязниковец покупает галантерейные вещи, вышедшие из употребления. Прежде эти вещи продавались, положим, за 1 300 рублей с лажем,т. е. за 1.000 асигн., – но теперь они залежались, и купецс радостью продает их ходебщикуза свою цену, или даже и в убыток себе, лишь бы только они не занималиу негов лавке места. Положим, он продает все это за 975 руб.,т. е. за 750 рублей ассигнациями. Этот товарон везетв Пермьи продает там закамским «невегласям» за самый модный, за привезенный недавно из Парижа. «В Москве, – говорит пермяку торговец: – заплатил я за этот товар 1.300 руб.;к этомуя прибавляю только 260 руб. Двадцать процентов, кажется, немного. Посудите сами: без малого полторы тысячи верст я вез товар этот, чтоб вам продать его». Пермяк всем объемом души своей обрадовался такой дешевизне; он слыхал, что, в самом деле, эти вещи были в моде, и, не говоряни слова, дает бескорыстному торговцу просимые им 1 560 руб. ассигнациями. Торговец получает таким образом на 750 руб.810 руб. барыша. На будущий год он все эти 1 560 руб. пускает в ходи получает уже на них около 1 600 р. барыша. Такими аферами он летв семь составит себе капитал тысяч, по меньшей мере, в 35 или 40; и тогда, поклонившись пермякам, уезжает на свою родину, или в какой-нибудь торговый город, где заживает себе, благодаря чересчур патриархальной простоте степных жителей степенной Перми.
Если покупатели жаловались на эти непомерные барыши и говорили, что купец должен продавать, напр., аршин сукна за 22 рубля, тогда последний с обычною своей ужимкою говорил: «Помилуйте-с; в Нижнем четыре рубля дороже того, что вы изволитежаловать-с». – Да это с лажем, а вы хотите взять без лажа. – «Потому-то я и желаю взять без лажа, что в Перми нет его». Что вы будетес ним делать? А вещь нужна; цена ее во всех лавках одинакова, и, хочешь не хочешь, заплатишь за нее цену непомерную. Не выписывать жеиз-за тысячи верст вещь, которая нужна сейчас. При таком образе торговли возможно лиее усовершенствование?Может ли Пермь сделаться торговым городом? Конечно, нет, тем более, что в ней нет ни капиталовни купеческого сословия, а есть только торгаши, своими оборотами обирающие добрых, но не сметливых пермяков. Торговля не может развиваться в Перми и по причине ее невыгодного положения. Отчего же Пермь основана? Оттого, что место, на котором она построена, понравилось казанскому губернатору князю Мещерскому. Нужно было образовать главный город наместничества – и основали Пермь, которая есть не что иное, как колония правительства. Других побудительных причин к основанию Перми не было, да и бытьне могло.Что же вышло? Образовался город, но купцовв немне было; учредили в нем три годовые ярмарки, но на них ничего не стали привозить; от недостатка капиталов явилось отсутствие всякой промышленности. Кёппен весьма справедливо заметил, что в России города не могут быть признаваемы исключительно местопребыванием промышленности, и что чаще учреждение их зависитот потребности правительственной, от необходимости иметь средоточие для управления каким-либо краем. Все это было причиной того, что в Перми нет постоянного местного общества, нет дворян, потому что, немногочисленные, но зато богатейшие из всех русских помещиков, дворяне пермские живут в столицах.
Улучшение пермских фабрик едва ли возможно. Причиною этого можно считать существование Ирбитской ярмарки. Эта ярмарка,едва лине третьяв России, находясь близ Перми, значительно подрывает ее торговлю. Торговый Кунгур с довольно обширною ярмаркою находится только верстах в 90 от Перми,в окрестностях которой и сельских ярмарок множество. Все это служит сильным противодействием к развитиюи усовершенствованию ярмарок пермских. Скажут: Пермь на Каме,на такой большой реке!.. На это отвечаю: если б железные и соляные караваны, идущие в Нижний, суда с китайскими товарами, которых часть грузится в Перми, да коломенки с сарапульским хлебом, который везут в бесплоднуюЧердынь, – если б все эти суда, в срочное время раз в год,не оживляли Камы, тогда бы эта огромная, но пустынная река имела совершенное сходство с Обью, Енисеем, Леною, Колымою и пр.Кама тольков древности видела на берегах своих места торговые, – ныне она не видит их. И потому-то река эта не может для Перми сделать ничего больше того, что она сделала. А сделала она Пермь местом грузки части китайских товаров, отправляемых на Нижегородскую ярмарку. И то еще хорошо. Если быне Нижний,плохо быбыло Перми!
Кстати о языкев Перми.По-русски здесь говорят, не переменяяо на а; замечательно, что во внутренних губерниях России, где говорят вместо о – а, противный этому выговор называют свысока, а в Перми говорить свысока – значит говорить по московскому наречию. Другая заметная в Перми особенность языка состоит в том, что все говорят речитативом, и притом последнее слово речи поют. Это чрезвычайно неприятно для слуха, а особенно если слышишь говорящими так людей высшего класса. Много употребляется в Перми слов особенных. Не могу всех перечислить, но предлагаю здесь некоторые: шаньга – род ватрушки; глохтить – пить; заимка – дача; угобзить – поставить кого-нибудьв неприятное положение (говорится во время карточной игры); бардадым – трефовый король; баской – хороший; ланской – прошлогодний; бусой – дымчатый; робить – делать, работать; бахилы – широкие сапоги; шугай – верхнее платье женщин, душегрейка; шугать – пугать; балакирь – горшок, в котором держат молоко; отятой – проклятый, чорт; шатун – бродяга, чорт; крещеный – русский, православный; кержак – раскольник; голубец – приступок у русской печи; знать – видно; казамат – неблагопристойный дом; утресь – утром, и многие другие. Из них некоторые я замечал прежде.
На иных словах делаются неправильные ударения: переворот и др.;в действительных глаголах изъявительного наклонения настоящего времени второго и третьего лиц единственного и первогои второго множественного числа – опускают букву е, напр.: знаш, знат, знам, знате; делаш, делат, делам, делате, и проч. т. п.
Еще одна особенность пермской жизни – пельмени. Эти маленькие,из пшеничной муки сделанные пирожки с свининой играют важную роль в Перми. Название свое они получили оттого, что имеют форму уха, а по-пермячски пэль значит ухо, нянь – хлеб. Этот хлебв виде уха составляет любимейшее кушанье пермяков. В самом деле, пельмени очень вкусны – в Перми они едва лине лучше всего прочего. Особенно в заговенье и в розговенье потребляется необъятное количество пельменей. Свинина рубится на деревянных досках, и один проказник высчитал, что в заговеньев Перми православные вместе с пельменями съедят четыре полена дров. В самом деле, если вы пойдете пешком вечером в заговенье по пермским улицам, в каждом доме услышите звук ножа, которым рубят свинину для пельменей. Все, не исключаяи высших, часто зовут к себе гостей на пельмени. В таком случае почти весь стол состоит из пельменей.Едят их вареныес уксусом, едят пельмени под соусом, пельмени жареные и прочаяи прочая.Это кушанье имеет большое влияние на семейную жизнь пермяков. Сколько составилось свадеб, сколько людей влюблялось, дружилось, ссорилось, мирилось – за пельменями!
Чем заключить описание Перми?.. Разве сказать несколько слов вообще о ее характере. Пермь – городок порядочный, но безжизнен, торговли и промышленностив нем почти нет, грамотности много, образованности не бывало.Его жители радушны, гостеприимны, добры, довольно странны… Пермь тиха, безмятежна; жизнь в ней ровненькая, без бурь, только с крошечными страстишками. Знают только две страсти: в карточки поиграть да гостя получше угостить. И Пермь независтлива: она считает себя лучше всех городов и упорно стоит за свое. Пермь настоящий русский Китай… И какое китайство в ней – удивительно! Скоро ли она выйдет из своего безжизненного оцепенения? Давай Господи поскорее. Что ни говорите,а ведь Пермь на матушке Святой Руси; ведь не последняя же она спица в колеснице.
© П. И. Мельников (Андрей Печорский)
За текст спасибо Тимуру Харитонову
UraloVed.ru
